Домой Новости Если «антипивные» законы будут приняты, многие пивзаводы закроются

Если «антипивные» законы будут приняты, многие пивзаводы закроются

by admin

Сказал генеральный директор Carlsberg

rasmussen Повышая налоги для пивоваров, российское правительство лишь усугубит ситуацию с потреблением алкоголя. Президент компании Carlsberg, владеющей «Балтикой», в этом убежден.

Прошлый год для датской Carlsberg был необыкновено успешным: вместе с Heineken группе удалось поглотить британскую Scottish & Newcastle (S&N) — благодаря этому крупнейшему за всю историю компании приобретению ее продажи пива выросли на треть. Эта сделка также принесла Carlsberg 100%-ный контроль в Baltic Beverages Holding, управляющей «Балтикой», лидером пивного рынка в России. Но тут российские власти преподнесли пивоварам неприятный сюрприз: в проект бюджета на 2010 г. заложено повышение акциза на пиво на 200% сразу. В интервью «Ведомостям» президент Carlsberg Йорген Расмуссен даже пообещал, что теперь не посоветует своим знакомым делать бизнес в России.

— В первом полугодии российский рынок пива сократился на 9%. Объявляя результаты первого полугодия, представители компании прогнозировали снижение на 5-6% по сравнению с уровнем прошлого года. Как идут дела сейчас? Ожидаете ли вы, что этот прогноз будет исполнен?

— Время покажет. Если учитывать тенденции первого полугодия, ситуация может быть хуже. Но я уже говорил несколько раз, что, даже если рынок в России будет развиваться хуже, чем мы предполагали, я абсолютно уверен, что мы сможем выполнить наши обещания перед акционерами (по финансовым результатам).

— Россия — один из самых крупных рынков для вас. Как российские потребители отреагировали на финансовый кризис?

— В первом полугодии мы увидели в России то, что определенно является следствием финансового кризиса: у потребителей стало меньше денег, и рынок в первом полугодии снизился больше, чем мы ожидали. Недавно мы заметили, что появился и другой тренд — потребители переключаются на дешевую или нелегальную водку. И именно поэтому нас очень беспокоит обсуждаемое сейчас предложение о повышении акцизов на пиво. Если уже в сегодняшней ситуации рынок ведет себя хуже, чем мы предполагали, и есть некоторое смещение потребления с пива на дешевую водку, то это предложение существенно ухудшит ситуацию.

— Вы уже оценивали, как предложенное правительством повышение акцизов скажется на вашем бизнесе?

— Сейчас в правительстве обсуждается целый ряд изменений для нашей отрасли. В первую очередь это повышение акцизов. Но ведутся и некоторые дискуссии по поводу минимальных цен на крепкий алкоголь, других мерах. Если акциз будет повышен на 200% на пиво и только на 10% на водку, спрос еще больше сместится в сторону водки, и это повлияет не только на пивоваренную промышленность, но и на смежные отрасли — сельское хозяйство, бары и рестораны, транспортные компании, производителей банок, бутылок и т. д.

Сегодня, по нашим оценкам, в пивоваренной отрасли прямо или косвенно занято 650 000 человек: 50 000 человек непосредственно в пивоваренной отрасли и 600 000 — в смежных отраслях. Например, только на выращивании пивоваренного ячменя занято 35 000 человек. И, по нашим лучшим оценкам, если будет согласовано нынешнее предложение о повышении акцизов — а мы искренне надеемся, что этого не произойдет, — порядка 100 000 человек окажутся без работы. Таким образом, когда мы делаем расчеты, сколько получит экономика от повышения налогов на пиво и сколько потеряет из-за того, что снизятся объемы продаж, люди потеряют работу, снизятся доходы населения, то оказывается, что сальдо будет равным, если даже не отрицательным.

— Вы называете огромные цифры. Значит ли это, что в случае принятия акцизов вы ждете снижения продаж пива в разы?

— Как я уже сказал, мы считаем, что будет потеряно около 100 000 рабочих мест. Я не хочу давать цифры влияния на весь рынок. Могу лишь констатировать, что оно будет существенным. Все оценки пока очень грубые, и я не хочу их озвучивать. Мы работаем над самыми разными сценариями. Но около 100 000 человек — это может означать и 80 000, и 120 000. Давайте посмотрим на общий эффект. Уже сейчас мы видим, что рынок в первом полугодии снизился на 9-10% — еще до повышения акциза. Некоторые наши конкуренты уже закрывают заводы, так как у них много свободных производственных мощностей. Мы знаем, что дальнейший негативный эффект будет, и он будет существенным.

— Вы планируете закрывать производственные мощности до того момента, когда будет принято окончательное решение о повышении акциза?

— Не думаю. Нам как компании больше повезло: у нас намного более сильные бренды, более сильна интеграция внутри компании. Сейчас наши мощности загружены примерно на 80-85%, поэтому наша ситуация отличается от того, что происходит у конкурентов. Наши позиции более сильные. Но если предложение будет принято, мы будем вынуждены, возможно, и закрывать свои заводы.

— Из ваших слов складывается ощущение, что мы обсуждаем не повышение акцизов в 2-3 раза, а то, что пивоваренную отрасль собираются закрыть с завтрашнего дня. Это иллюзия?

— Да, это иллюзия. Пивоваренную отрасль не собираются закрывать. Но мы, как и наши конкуренты, вкладывали средства в бизнес в России, потому что рынок был привлекательным и мы видели в нем предсказуемость. Если внезапно вводится 200%-ное повышение акциза, чего я нигде больше в мире не видел, это меняет все правила игры. Мы работаем на многих рынках, и обычно за год повышают налоги на 5-10%, могут повысить на 20% или 30% в более крайних случаях, но с повышением на 200% мы не сталкивались ни разу. С момента нашего прихода в Россию в начале 1990-х мы инвестировали более $12 млрд, и это немало. И если внезапно вся игра начинает меняться, а ситуация начинает складываться в пользу дешевой водки, я не думаю, что это хорошо для инвестиционного климата в России. Нашу отрасль часто ставят в пример того, как нужно привлекать инвестиции, создавать рабочие места, платить налоги, — таким образом, для внешнего мира пивоваренная отрасль всегда была хорошим примером того, как нужно осуществлять инвестиции. Если произойдет повышение акцизов, я не знаю, как изменится эта картина, но я уверен, она изменится к худшему.

Мы признаем, что правительству нужны деньги для бюджета, и мы поймем, если повышение будет больше, чем мы предполагали шесть или девять месяцев назад. Но когда сначала речь идет о повышении на 10%, а потом повышают на 200%, это очень странно.

— Вы все время сравниваете условия для вашего рынка с условиями для водки. Значит ли это, что в принципе вас бы устроило такое же повышение акцизов, как и на крепкий алкоголь? Какое повышение ставки вы считаете приемлемым для себя? Очевидно, что российское правительство в принципе от идеи повышения акцизов не откажется.

— Это хороший вопрос.

— Я предполагаю, оптимальная ставка — 0%?

— Нет, я так не скажу, потому что это нереально. Мы предполагали, что в нормальных условиях повышение должно примерно совпадать с уровнем инфляции. Но в связи со сложившимися обстоятельствами — кризис, необходимость наполнять бюджет и все остальное — мы понимаем, что повышение должно быть больше 10%. Если бы повышение составило 20%, 30%, 40% — я думаю, мы бы с ним справились. Оно имело бы влияние, и нам все равно пришлось бы вносить изменения в наш бизнес, но 200% — это слишком радикально, особенно на фоне 10% [для крепкого алкоголя]. Если бы повышение было 20%, 30%, 40% и в равной степени и справедливо поделено между другими участниками алкогольного рынка — водкой, дешевой водкой, — тогда мы могли бы это обсуждать, и я думаю, что мы могли бы это понять.

Из-за масштаба бизнеса «Балтики» в России ко мне часто обращаются главы других компаний с вопросами: «Как делать бизнес в России? Он может быть предсказуемым?» И я был всегда крайне позитивен в ответах. Я часто приезжаю в Россию и сильно верю в этот рынок, но я вынужден признать, что в следующий раз, когда ко мне обратится президент какой-либо компании и будет меня спрашивать о предсказуемости, мне будет несколько труднее сказать, что «климат предсказуемый», если будет введено резкое повышение акциза на пиво.

— А кто с вами советуется о предсказуемости бизнеса в России?

— Речь идет о представителях различных отраслей, я бы не хотел называть конкретные фамилии.

— По словам члена Общественной палаты Евгения Юрьева, ни в одной стране мира разумные попытки перевода населения с крепкого алкоголя на пиво не сопровождались такой вакханалией и такой рекламой, как в России. У нас сложилась парадоксальная ситуация: вместо замещения водки пивом росло и потребление пива, и потребление водки.

— Действительно, потребление пива выросло вместе с потреблением водки. Однако кажется очевидным, что если бы на российском рынке не было пива, то потребление водки выросло бы еще больше.

— Кроме повышения акцизов пивной рынок скоро могут ждать и другие изменения. В ходе «антиалкогольного» совещания президент поручил подготовить и другие меры, в том числе дополнительные ограничения на продажу пива, распространение на производителей пива и слабого алкоголя общих принципов регулирования, таких же, как и на крепкий алкоголь, и т. д. Влияние этих мер на ваш бизнес вы тоже пока не готовы оценить?

— Нет, не могу, так как я не знаю, что конкретно будет предложено. Я знаю, что Медведев выступил с речью, в которой сказал, что нужно будет заняться этим вопросом, но я не знаю конкретики. Я читал о запрете на нестационарную торговлю, например, но не понятны детали. Что я точно знаю, так это то, что если первое влияние кризиса оказалось немного хуже, чем мы предполагали, то, если помимо кризиса будет громадное повышение акцизов и начнется внедрение других мер, также имеющих негативный эффект для нашей отрасли, влияние на бизнес будет очень глубоким. Мы будем вынуждены многое изменить в нашей операционной деятельности, в том числе закрыть заводы.

— Вы пытаетесь донести свою позицию до президента и правительства?

— Разумеется, этот вопрос занимает много моего времени. Но гораздо больше времени он занимает у российской команды — президента «Балтики» Антона Артемьева и всей команды топ-менеджмента. К сожалению, в настоящее время на это мы тратим иногда больше времени, чем на управление бизнесом. И это делается для того, чтобы мы были уверены, что наше мнение и наша позиция поняты как можно большим количеством людей — политиков, губернаторов, общественности.

Правительство беспокоит тот факт, что потребление алкоголя в России слишком высоко. По их оценкам, в России потребляют около 18 л чистого алкоголя на человека, в Дании, откуда я родом, 10 л, в Европе в среднем 9 л. Таким образом, в России цифра действительно высокая. Но если вы посмотрите на потребление пива, то увидите, что в Европе средний уровень — 80 л на человека, в России, если основываться на динамике этого года, в 2009 г. будет около 70 л на человека, — т. е. пива в России пьют меньше, чем в Европе. Но в России потребляют 30 л крепкого алкоголя на человека, а в Европе в среднем 5 л (цифры по Европе базируются на данных Eurostat и The Brewers of Europe). И эта ситуация нездоровая. Проблема заключается в крепком алкоголе, и не пиво в данной ситуации нужно преследовать. А предложения правительства делают как раз все наоборот. Они ничего не сделают для здоровья нации, а фактически только усугубят ситуацию.

— Вы наверняка читали стенограмму августовского заседания у Медведева. Медведев возлагает на пивоваров вину за то, что потребление пива и слабого алкоголя растет, прежде всего среди подростков: президент ссылался на данные, что ежедневно или через день пиво или слабый алкоголь пьют треть юношей и 20% девушек. Вы понимаете, что с такими представлениями вам придется бороться своим лоббистским ресурсом?

— У нас есть много источников информации, и я могу посмотреть динамику потребления напитков в каждой группе населения. Крепкие спиртные напитки в нижневозрастной группе потребляют меньше, чем коктейли и пиво, но это не меняет картину в целом. Если вы посмотрите на Россию в целом, то главный напиток — это крепкий алкоголь. Это факт, который подтвержден цифрами. Я не думаю, что где-то пиво реально вызвало проблему алкоголизма и злоупотребления алкоголем. Пиво — это слабоалкогольный напиток с содержанием алкоголя 4%, 5%, 6%. Это не тот напиток, который повинен в большой части злоупотребления алкоголем. В некоторой степени — да, и мы пытаемся принимать меры против этого. Именно поэтому «Балтика» сообщает о том, что пиво нельзя купить, если вам нет 18 лет. Мы будем продолжать обучающий процесс, чтобы этого избежать. Но повышение акциза на 200% не остановит этого. Исследование организации The Brewers of Europe, которое охватывает большинство европейских рынков за многие годы, подтверждает: цена имеет негативное влияние на общую динамику потребления алкоголя. Но у тех, кто злоупотребляет алкоголем, повышение цены не изменяет привычек. Они находят другой способ напиться. Их нужно учить, о них должны заботиться родители, им нужно давать образование в школах и использовать другие меры влияния. Повышение цен не остановит их, они перейдут как раз на дешевую водку, и проблема еще больше усугубится.

— То есть в том, что в России пьют 18 л чистого алкоголя в год, виноваты производители крепкого алкоголя?

— Если вы посмотрите на ситуацию в былые времена в Финляндии, Польше, даже частично в Дании, то в этих странах было существенное потребление крепкого алкоголя. С течением времени положение изменилось, и сегодня ситуация там похожа на остальную Европу: там пьют пиво и вино. Я не могу вспомнить точные цифры в этих странах, но пива и вина там потребляют примерно 60-70% от всего количества чистого алкоголя, крепкого алкоголя — 20-30%, тогда как в России картина выглядит как раз наоборот. Но я считаю, что более высокая пропорция потребления слабоалкогольных напитков — это лучше, чем потребление напитков с 40% или 50% алкоголя. Я надеюсь и все-таки верю, что с Россией с течением времени произойдет то же, что и с этими странами. А это краткосрочное предложение не поможет исправить ситуацию. Я думаю, что очень хорошим подтверждением этого будет тот факт, что за шесть месяцев 2009 г., когда с деньгами было напряженно, рынок пива снизился на 9%, а дешевая водка была единственным напитком, продажи которого за тот же период выросли на 3, 4, 5%. Для меня это является доказательством того, что то, что делается сейчас, на пользу здоровью не пойдет.

Некоторые высокопоставленные чиновники высказывались, что цена бутылки воды в России примерно такая же, как и цена бутылки пива. Так вот, это не так. Если взять данные, которые у нас имеются от «Бизнес аналитики», то, как правило, пиво в среднем на 50% дороже воды. Например, в июне 2009 г. пол-литровая бутылка воды стоила в рознице 20 руб., а такая же по объему бутылка пива — 31,4 руб. Так что это миф.

— Вы обсуждаете идеи российского правительства относительно налогов с вашими коллегами из других компаний?

— Мы едины в нашем мнении. Мы все вложили много денег: не важно Heineken, или SAB Miller, или кто-то еще. И здесь я говорю от имени всех пивоваров, это мнение всей пивоваренной отрасли.

— Вы всерьез думаете, что ваши лоббистские усилия способны изменить ситуацию?

— Я искренне надеюсь. Как минимум, в это нужно верить и надеяться, что ситуация изменится, и поэтому продолжать объяснять нашу позицию и сопровождать ее максимально возможным количеством фактов, тенденций, динамикой, предоставлять эти документы как можно большему количество людей. Тогда, возможно, многие скажут: «Может, это неправильное предложение». Я уже сейчас знаю, какой будет ситуация со злоупотреблением алкоголем и с соотношением водка — пиво.

— Когда в последний раз компания Carlsberg представляла свои финансовые результаты, вы говорили, что выросла и валовая, и операционная рентабельность, в том числе благодаря усилиям по увеличению эффективности и другим факторам. В чем секрет роста рентабельности в кризис на падающем рынке?

— Была большая неопределенность из-за кризиса, но мы показали очень хорошие результаты, даже несмотря на то, что не могли предсказать, на сколько конкретно упадет рынок — на 4%, 6% или на 9%. И мы сказали, что нам нужно сократить все издержки и начать искать новые способы более эффективной работы. Мы воспользовались всеми способами экономии, которые смогли найти в нашем бизнесе, чтобы снизить издержки и сохранить чистую прибыль, которая необходима, если вы инвестировали $12 млрд, а это большие деньги. Нам нужно получить возврат денег на сделанные инвестиции — в первую очередь, чтобы выплатить задолженность, связанную с приобретением активов Scottish & Newcastle. Конечно же, нужно вернуть деньги. Если это не получается, вы не сможете инвестировать.

— В прошлом году, когда вы получали контроль над «Балтикой», вы обращались за одобрением сделки в Федеральную антимонопольную службу. ФАС некоторое время тянула с разрешением и в итоге выставила вам поведенческие условия с рядом ограничений: в частности, что вы должны уведомлять службу о повышении цен больше чем на 10%, не ограничивать продажу по территориальному принципу и т. д. Сталкивались ли вы с подобными ограничениями в других странах?

— Нет, не сталкивались. Это произошло с нами впервые, но для нас это не является проблемой. Если мы хотим повысить за раз цены более чем на 10%, мы должны уведомить ФАС. В нормальных условиях мы поднимаем цены два или три раза в год, чтобы покрыть инфляцию. И это не проблема. Проблема в радикальном, другом образе мыслей, который, кажется, мы сейчас наблюдаем. Может быть, я и смог бы понять, а я действительно пытаюсь, если бы видел за этим какую-то логику. Приведу пример, как я размышлял. На многих рынках, особенно в период кризиса, ведутся дискуссии о повышении акцизов на сигареты, бензин или алкоголь. Это происходит по всему миру. Например, в Голландии в этом году акциз на пиво повышен на 30% — это максимальное увеличение среди всех стран Евросоюза, в Финляндии и Греции — на 20%. Такие повышения налогов на пиво происходят, когда нужны деньги для бюджета страны. Повышение на 10% или 20% выше, чем в нормальный период. Но то, что происходит здесь и сейчас, я не могу понять. Это кажется непропорциональным. Недавно я был в другой стране, где есть наш бизнес, в ней предлагается изменить возраст, с которого можно приобретать алкоголь. Вы должны быть старше 18, чтобы купить крепкий алкоголь, и старше 16, чтобы купить пиво. Таким образом, они повышают возрастной уровень для крепкого алкоголя. Они видят разницу слабоалкогольный продукт — крепкоалкогольный продукт для молодежи.

— Формально «Балтика» остается публичной компанией, и ее акции обращаются на бирже, но в свободном обращении бумаг практически нет. Может быть, вам проще провести делистинг?

— На свободном рынке обращается 7-8% акций. Мы не видим необходимости или причины, по которой мы должны выкупить оставшиеся 7-8%. Я считаю, что это здоровая ситуация. Я знаю, что это небольшой листинг, но он не причиняет никакого вреда.

— Когда в прошлом году была сделка со S&N, все ее плюсы были довольно очевидны. А сейчас, уже по прошествии какого-то времени, какие минусы вы могли бы в ней увидеть?

— Никаких. Я только что вернулся со встречи с главами европейских компаний, где мы обсуждали, кто мы сейчас и куда мы хотим идти как компания. Для группы в целом это было крайне положительным шагом с точки зрения глобальной силы компании. Для сотрудников теперь существенно легче увидеть преимущества построения карьеры в Carlsberg, если они хотят оставаться в рамках компании, строить международную карьеру. Когда меня спрашивают, не слишком ли высокую цену мы заплатили, то я так не думаю. Мы не ожидали кризиса. Когда я смотрю на то, что представляет собой Carlsberg сегодня и что бы он представлял без «Балтики» и других пивоваренных компаний, которые мы приобрели, я могу сказать, что мы заплатили не слишком высокую цену. Мы получили гораздо более простую и быструю модель в Вaltic Вeverages Нolding (BBH) — теперь «за рулем только один водитель», и мы гордимся тем, что пивоваренные компании в Восточной Европе стали частью нашей группы. ВВН была совместным предприятием (50:50), и это добавляло сложностей. Также не стоит забывать, что значительная часть нашего приобретения — это бизнес BBH на Украине, в Казахстане, Узбекистане. Мы были знакомы с этими компаниями, поэтому нам не понадобилось много времени, чтобы размышлять о том, какая цена будет приемлемой.

— Раньше, работая в Gillette, вы возглавляли подразделение, которое отвечало за Восточную Европу. В чем для вас главные отличия бизнеса в России? Помогают ли вам эти знания сейчас?

— Да, отличия есть. До того как я пришел в Carlsberg, до 2006 г., с 1990-х гг. я отвечал за развитие рынков Восточной Европы в компании Gillette. Я приезжал в эти страны в течение многих лет и могу сказать, что различия есть, как и в том, как вести бизнес в Италии и Дании, в Китае и Западной Европе. Я думаю, что большой особенностью здесь является вся система дистрибуции. В нашей категории нет такой большой зависимости от розничных сетей, как на других рынках. Другое ключевое отличие — это то, что мы называем on-trade (рынок разливного пива — бары, рестораны и т. д.). Здесь он занимает менее 10%, тогда как обычно на рынках Западной Европы эта доля где-то между 30-45%. Мы также часто говорим о киосках как о гибридах рынка разливного пива, потому что люди часто покупают пиво в киосках и потребляют его на улице, а не под крышей или сидя в помещении.

— Многие мои знакомые, которые пьют дорогое пиво, ужасно переживают, когда какое-нибудь пиво начинают по лицензии производить в России, — по их словам, качество немедленно портится. Это иллюзия российских потребителей или под этим все-таки есть какие-то основания?

— Я думаю, что это иллюзия. Мы прикладываем очень много усилий, чтобы все наши международные бренды имели один и тот же вкус в различных обстоятельствах. Если вы едете в Камбоджу — там очень жарко, а когда вы пьете пиво в Санкт-Петербурге — там холодно. Поэтому восприятие может быть разным. Или, например, в Китае очень важен более легкий вкус, и мы производим немного более легкое пиво, но это в точности один и тот же продукт. Что важно понять: практически на каждом рынке, где мы присутствуем, большую часть нашего бизнеса составляют местные бренды и дополнением к ним служат международные. И местные бренды всегда будут очень важны для нашего бизнеса на всех рынках независимо от того, какая это страна — Россия, Украина, Дания или Норвегия.

— Изучали ли вы уже законопроект о торговле, который готовится ко второму чтению в Госдуме? Какие изменения для вашего бизнеса он принесет?

— Мы читали этот законопроект, но, так как он больше относится к розничной торговле, мы не предвидим значительного влияния на наш бизнес.

— Интересна ли транснациональным игрокам покупка оставшихся независимых производителей — «Очаково», Московской пивоваренной компании?

— Мы не хотим комментировать догадки. Как вы знаете, уже сейчас у нас очень сильный бизнес в России.

— Как вы оцениваете результаты проекта по выпуску кваса? Сколько инвестировали? Будете ли вы его продолжать?

— Квас — это естественное расширение нашего портфеля. У компании очень большая синергия пивного и квасного производства. К тому же для производства «Балтика» использует только натуральный солод. Это очень успешный продукт.

— Есть ли у Carlsberg производство безалкогольных напитков на других рынках?

— Да, на некоторых рынках — во Франции, Швеции, Швейцарии, Норвегии, Дании и других. В Дании, например, производится безалкогольный Tuborg.

— Почему «Балтика» расторгла контракт с «Русским солодом»? Как вы считаете, каким образом этот конфликт может быть урегулирован?

— В настоящее время мы бы не хотели комментировать эту тему.

— Если повышение акцизов будет принято в нынешнем виде, будете ли вы полностью перекладывать повышение на стоимость конечного продукта?

— Мы оцениваем разные сценарии и возможности сохранить конкурентоспособность нашей продукции с неукоснительным соблюдением законодательства.

— Как изменилась ваша маркетинговая активность из-за кризиса? Сократили ли бюджеты на промо- и прямую рекламу? Не произошло ли перераспределение активности между каналами коммуникации?

— Для того чтобы продолжать развитие и укрепление нашей продукции, мы фокусируемся на маркетинговой поддержке ключевых брендов и в то же время достигаем экономии за счет снижения цен на медиауслуги по сравнению с прошлым годом.
Профессиональный вкус

«Я пью пиво. И я люблю пиво. У меня нет одного любимого сорта. Если я ужинаю и хочу выпить пива, то я могу выбрать специальное пиво. В Дании мы варим специальное пиво, которое называется Jacobsen. Оно очень хорошо подходит к еде вместо вина. Я также очень люблю Tuborg Classic. Если я хочу выпить безалкогольного пива, то я считаю, что “Балтика № 0” — это, пожалуй, лучшее безалкогольное пиво в мире. Мой выбор пива зависит от ситуации».
Расмуссен о российском рынке пива

«Большой особенностью здесь является вся система дистрибуции. В нашей категории нет такой большой зависимости от розничных сетей, как на других рынках [мира]. Другое отличие — это то, что on-trade (рынок разливного пива — бары, рестораны и т. д.) здесь занимает менее 10%, тогда как обычно на рынках Западной Европы эта доля где-то между 30% и 45%»

Вам также может понравиться

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

@2006 — All Right Reserved BeerNews